Без названияАвтор: пожелал остаться неизвестным.
Бета: слегка отредактированно мной
Рейтинг: PG
написано к этому гиф сету: rdjude.diary.ru/p192257018.htm- Я тебя не знаю! Я?! Тебя?! Ты вообще понимаешь что ты несешь?! Зачем? Нормальный ответ скомпрометировал бы тебя или твою женушку?!
- Джуд, - Дауни, на другом конце трубки пытается остановить поток слов, не лестных и грубых порой, но его снова обрывают, ему не удается вставить и пары слов, не сегодня, не сейчас.
- Ну уж нет! Я скажу все! Именно тебе, сейчас. Можешь бросить трубку, я проору это все на твой гребаный автоответчик и твои гребаные уши наконец-то услышат меня!
читать дальшеРоберт слышит как что-то падает и гремит в трубке. Видимо, Джуд пнул стул или табуретку ногой.
- Ты все время говоришь и делаешь только то, что удобно и выгодно для тебя. Ты приручаешь к себе, насильно, заставляя врастать в твою сраную натуру корнями! Роберт, черт побери, если ты еще до сих пор не понял, то я поясню, я влюбился в тебя. Да, вот такое сопливое дерьмо, Дауни!
От долгого разговора на повышенных тонах голос Джуда сел, от чего он уже не просто кричал, а казалось каркал в трубку слова. Ему было больно, это Роберт слышал и без оскорблений и криков, он слышал это на подсознательном уровне. Ощущал.
Он снова все сломал. Парой невинных казалось бы фраз.
Она так долго учила его уходить от ответов, выходить сухим из воды, не навлекать на себя внимания репортеров в ненужных, слишком личных ситуациях.
Роберт так привык, что не задумывался иной раз над тем, что говорил. И все сломал.
- Я тебя не знаю. Гребаная правда, Дауни. Черт бы тебя побрал. Твою мать.
Устало прислонившись горячим лбом к холодной столешнице, Джуд стукнул телефоном об ножку стола и снова поднес ее к уху. На плите, жутко шипя, выкипал кофе, он черной пенистой волной оседал на стеклянной поверхности раскаленного до красна диска, шипел и превращался в корку, которую потом будет не оттереть.
На втором этаже притаились в своих комнатах дети, понимая, что сейчас лучше не встревать. Они выключили свет, залезли под одеяло и слушали как беззвучно плачет их отец.
Вытерев тыльной стороной ладони сухие щеки, Джуд щелкнул выключателем, снял турку с огня, взялся за тряпку.
- Ам! сссс, твою мать!
Молча слушающий все звуки, впитывающий их в себя словно губка, Роберт даже не думал бросать трубку. Он стоял на балконе, в одной футболке, а холодный вечерний ветер мучил и терзал футболку и спортивные штаны. Плитка неприятно холодила босые ноги.
- Обжегся?
- Не лезь.
Вылив на палец пол тюбика заживляющей мази, Лоу уселся на пол, прислонившись затылком к кухонному шкафчику.
- Зачем ты это сказал? Хотя нет, не отвечай, - скороговоркой выпаливает англичанин и переложив телефон в другу руку шипит, задев трубкой рану, - не отвечай.
И Роберт не отвечает, он курит одну за одной, чиркая зажигалкой и смотрит как включаются фонари, появляются и исчезают желтые сполохи от фар проезжающих мимо машин.
Он слушает, он мечтает сидеть вот так и слушать, слушать Джуда всю жизнь.
Но он все испортил.
- И не говори мне, больше никогда, ты слышишь, не говори мне, что ты соскучился. Хорошо?!
- Не скажу.
Они молчат, думая каждый о своем, но в результате об одном и том же. И стук сердец, через сотни километров, в унисон.
- Я впускаю тебя, ты же знаешь, что впускаю! - хочет крикнуть один.
- Закрытые двери, всегда закрытые двери, как бы я ни стучал, - отвечает второй.
На разной волне, об одной и той же горькой, жестокой любви.
Никто не знает, зачем. Вопросы без ответов. В этом вся жизнь.
Случившегося не вернуть.
Джуд кусает губы, зарываясь пальцами в волосы. Он весь дрожит.
Роберт прикусывает зубами верхнюю губу, стучит кулаком по лбу. Он весь дрожит.
И, как по команде, из одного на двоих неба начинает идти дождь. Мелкий, косой. Стеной. Он размывает замки, возведенные из песка, барабаня по хрупким башенкам и мостам. Капли оставляют в домах провалы и трещины.
- Прости меня, - в один голос, в секунду, длиною в жизнь.
Гудки...