опять =\

[rdjude]

Название: Мёд
Автор: alter-sweet-ego
Бета: осталась в основном фандоме
Жанр: angst / romance
Рейтинг: PG-13 максимум
Саммари: А вам было бы приятно наткнуться в сети на рассказ о себе? Джуду Лоу вот нет, потому что этот рассказ напрямую озвучивает то, признаться в чём наш мистер Ватсон не в силах даже самому-то себе… Можно, конечно, пойти ва-банк попытаться признаться нашему мистеру Холмсу, но у того в голове, похоже, слишком много собственных признаний и страхов.
От автора: Я знаю, что тема избита и вроде как немного даже смешна. Но я-то на эту тему ещё не писала.
Предупреждение: юст, мат, сопли, ПОВ Роберта. Переходы автора от ангста к флаффу пугают даже самого автора.
Дисклеймер: А жаль.

1626 медовых слов

До друзей, конечно, нам было ещё далеко. Ну, хотя бы потому, что друзьями не становятся за какие-то там месяцы съёмок и постпродакшна; настоящая дружба – это, правильно, в огонь и воду, пуд соли вместе и прочие поговорки, на перечисление которых я рискую потратить лучшие годы жизни, сбившись заодно с основной мысли.
Так вот, до друзей нам с Джудом Лоу было ещё далеко, несмотря на то, что мы прошли огонь – все помнят эти эффектные взрывы, воду – впрочем, плавал там только я… Видимо, всё дело в как раз-таки соли. И мне, наверное, нужно побороть искушение утащить солонку из ближайшей закусочной и кормить Джуда с ложки этими белыми кристалликами до тех пор, пока мы с ним не помиримся.
Да, съёмки второй части «Шерлока Холмса» в самом разгаре, а мы за последние три дня несказали друг другу ни слова – кроме тех, которые Марлуни предусмотрели в сценарии. Между Холмсом и Ватсоном тоже отнюдь не всё гладко, но у них хотя бы есть на это причина. Можно было бы провести параллели и аналогии, но ни Сиенна, ни Сьюзен на роль причины не тянут, да и… В фильме ревнует Шерлок, в жизни я не имею права на ревность. В фильме странно ведёт себя Холмс, в жизни – Джуд Лоу.
Вне съёмочной площадки он избегает меня. Сторонится, как прокажённого. Или – как прокажённый, я всё никак не могу понять.
И, надо сказать, я ненавижу не понимать. Именно поэтому в один прекрасный вечер, едва-едва переодевшись и вытерев с лица грим после съёмок, я подхожу к нему, беру за плечо – как раньше, и, глядя в глаза, тихо спрашиваю:
- Мать твою, может, объяснишь мне, что происходит?
Говорят, красоту человека можно определить по его улыбке. Если человек уродлив, то улыбка превратит его лицо в ужасающую гримасу. Если человек хорош собой, то он останется таковым, и улыбаясь. Но если человек красив, то его улыбка сделает его не просто красивым, но совершенным.
К чему я это? К тому, что Лоу совершенен даже с абсолютно звериным оскалом. Недоверие, ярость, боль, бешенство, обида – скрывать свои эмоции он совсем не умеет.
А я влип. Как муха в мёд. Так влип, что дальше некуда, незачем и не получится.
- Что происходит? – он отвечает вопросом на вопрос, и ядовитый громкий шёпот дробью отдаётся у меня в голове. – Ты хочешь знать?
- Разумеется, нет. Я ведь бегаю за старательно игнорирующими меня людьми исключительно ради того, чтобы спросить их о том, что меня вообще никак не волнует, - я улыбаюсь.
Сам чувствую, что беспомощно.
Несколько секунд Лоу стоит, покачиваясь с носка на пятку – и с пятки на носок, а потом резко, как будто на что-то решившись, кивает.
- Хорошо, - глаза у него при этом дикие и обжигающе-ледяные, такие, какими всегда казались мне на фотографиях…
…Когда он был для меня всего лишь потенциальным партнёром по съёмкам.
Короче, Джуд хватает меня за руку и тащит в свою гримёрку. И я не могу не отметить, что всё внутри меня в этот момент просто поёт от ликования, будто бы предвкушая то, что на самом деле –я в этом твёрдо уверен – вообще невозможно.
Он толкает меня на стул и быстро открывает ноутбук – грубо, едва не оторвав несчастному чуду техники крышку. Ждать, пока ноут загрузится, нам не приходится – приветственно мигнув зелёной лампочкой, машина выходит из спящего режима и всем своим видом демонстрирует готовность немедленно начать работу.
Либо мне кажется, либо даже проклятый монитор смотрит на проклятого Лоу с обожанием. Ну, тут скорее всего первый вариант плюс небольшая доля «Роберт Дауни-младший, ты окончательно свихнулся», да.
- И? – я неопределённо машу рукой.
Джуд смотрит на меня, как на таракана, забравшегося в его стакан с виски: презрительно и с обидой.
- Знаешь, что такое РПС? – он запускает браузер и открывает поисковик.
Сначала я пытаюсь придумать смешную расшифровку дурацкой аббревиатуры, но под тяжёлым взглядом быстро сдаюсь:
- Нет.
- Чудесно, - встаёт за моим плечом, как стерва-учительница. – Набирай, - я послушно заношу руки над клавиатурой. – РПС пробел Роберт пробел Дауни пробел младший пробел Джуд пробел Лоу.
Ого. Чем бы ни оказалось это «РПС», оно мне уже нравится, если я там рядом с этим невыносимым придурком.
Проблема в том, что я и представить себе не мог, насколько мы с ним там рядом.
Я таращусь на открытые результаты, ничегошеньки не понимая:
- Что дальше, Джудси?
Скрипнув зубами, он перегибается через меня (моё сердце сразу же начинает стучать где-то в районе моментально пересохшего горла) и, быстро повозив указательным пальцем по тачпаду, открывает какую-то страницу. Мне требуется довольно много времени для того, чтобы, сконцентрировавшись, оторвать взгляд от его шеи и перевести на экран. Буквы расплываются перед глазами.
- Читай, - Джуд отходит и щёлкает зажигалкой, по комнате тут же расползается едкий запах сигаретного дыма.
Я читаю. Там на самом деле достаточно мало, так что для пущей уверенности (и чтобы потянуть время) я перечитываю на два раза – и начинаю на третий, но Лоу меня останавливает:
- Ну как? – говорит он, и я знаю, что, если я обернусь, то увижу, как сигарета дрожит в его пальцах.
Я не оборачиваюсь.
- Красиво написано, - пожимаю плечами.
Я бы, может, и хотел дать более развёрнутый отзыв, но что-то мне подсказывает, что не стоит этого делать. Джудси не стал бы так напрягаться не из-за чего. В смысле – если бы это было для него ничем…
- Красиво написано? – его губы опять кривятся в недоброй усмешке. – Красиво написано?
- Ага.
- Там ещё много есть, наслаждайся. Жемчужины современной литературы, блять!
Я, пожалуй, ещё ни разу в жизни не видел его в таком бешенстве. Он, конечно, и до этого был изрядно на нервах, но сейчас по-настоящему вспыхивает – как спичка, и горит – синим пламенем. Он остаётся таким холодным, что если к нему прикоснуться, можно запросто отморозить пальцы, но при этом прямо-таки полыхает злостью и… я не могу понять, чем ещё.
- Послушай, - я мягко поднимаюсь со стула и подхожу к Лоу. – Чего ты так завёлся?
Джуд несколько раз открывает и закрывает рот, как выброшенная на берег рыба, но ничего связного так и не произносит. Решив считать это хорошим знаком, я продолжаю:
- Ну, в самом деле. Ты же не юный актёр, о котором внезапно написали первую в жизни и сразу же провально-разгромную статью прямо в Таймз.
Какой нахер Таймз. Я идиот.
- Это вообще не статья, - он смотрит в одну точку где-то за моим левым плечом.
- Вот именно. Это… просто люди, просто творчество. Неужели ты не понимаешь причин? – и, блин, неважно, вообще совершенно неважно, что неизвестный мне автор попал в самую точку.
Реальный Джуд Лоу нужен реальному Роберту Дауни-младшему примерно так же, как тот Джуд Лоу с разноцветной веб-страницы нужен тому Роберту Дауни-младшему с разноцветной веб-страницы. Только в миллион раз сильнее.
Но Джудси об этом знать точно не стоит. Никому не стоит, я лучше как-нибудь сам.
Я забираю у него сигарету и с наслаждением делаю пару затяжек.
- Знаю, мы виноваты сами, - он в растерянности ерошит волосы сразу двумя руками, - получили то, чего и добивались… Все вокруг действительно решили, что между мной и тобой что-то есть. Но ведь…
У меня начинает легонько звенеть в ушах. Между тобой и мной – ничего нет, тут ты прав. А вот между мной и тобой, honey, к сожалению, есть. В этом вся разница.
Выбрасываю сигарету в мусорное ведро – пепельница и без того уже полная. Оглядываюсь по сторонам, лихорадочно раздумывая, чем бы занять руки, чтобы они не тянулись куда не положено.
А Лоу тем временем прорывает:
- Конечно, всё это с нашей подачи… Эти дурацкие интервью, фотографии, презентации… обмен пиджаками… Но это же, - он с сомнением смотрит на меня, - неправильно?
- Что именно? Этот твой, – я чуть запинаюсь, – РПС? Фансервис? Меняться пиджаками? Давать интервью? Избегать меня всю неделю?
Я внезапно со всей очевидностью чувствую, что устал. Эта неделя измотала меня, как ничто ранее. Семь дней без привычного тепла, три дня вообще без общения. И я вроде как не привык себе врать, но даже не знаю, можно ли считать ложью попытки думать, что я без него протяну.
- Всё, - в отчаянии выдыхает он, и смотреть на это отчаяние невозможно.
Но приходится. Теперь я не могу его обнимать.
- Джудси, успокойся. Правильно или нет, но это совершенно не стоит того, что сейчас происходит, - какая же это хрень, быть рассудительным и убедительным, особенно когда пальцы сводит от желания пробраться за ворот его любимого джемпера. – Нам надо сосредоточиться на фильме, а не на шелухе вокруг него.
- Я не могу, - ясные глаза смотрят мне прямо в лицо, и в них больше нет холода, только растерянность.
Я отворачиваюсь. Потому что иначе – просто наброшусь. А Лоу, если у него от чьих-то домыслов уже такая истерика, этого явно не оценит.
Надо сбежать отсюда как можно скорее или хотя бы заткнуться, но я иду на поводу у собственной глупости, спрашивая:
- Почему?
Джуд смотрит на меня так, будто я – непроходимый дебил, и всем остальным давно всё понятно. На всякий случай я оглядываюсь по сторонам, но «остальных» обнаружить не удаётся.
- Потому что я не могу после этого нормально тебя воспринимать, - с убийственной прямотой говорит мне мой Ватсон, - тебя и твои… Твоё всё, в общем.
Так бы взять и сказать, что моё всё – это ты, honey, но будет глупо, как в мелодраме, а у нас тут ведь не кино – самая настоящая жизнь. Без хэппи-эндов.
И, спрашивается, что я сейчас должен сделать? В смысле, что я сделал бы, если бы… Если бы ты не поцеловал меня здесь и сейчас. С заявлением об отсутствии хэппи-эндов я, кажется, поторопился.
Стоп.
Ты?
Меня?
Целуешь?
Рад бы в это поверить, но…
- Эй-эй-эй, - я отстраняю его, - Джудси, ты перечитал плохих книжек.
- Ты же сказал, они красиво написаны, - и снова прижимается губами к моим губам.
- Ключевое слово «перечитал», honey.
Последнее вырывается против воли.
А мёд, кстати, символизирует сладость будущей жизни.
- Honey? – ехидно передразнивает Лоу, разом теряя и обиду, и сомнения, и всё, что только можно вообще потерять. – Шедеврами литературы, чтоб ты знал, пресытиться невозможно.
Я, пожалуй, поверю.